Внешний вид: весь в бинтах; светлые холщовые рубаха и штаны, ботинки.
Инвентарь: -

Какого быть солдатом, которого запихнули в госпиталь и оставили там болтаться на неопределенное время? А если еще и при этом товарищи разбежались по отрядам и активно участвовали в военных действиях, в то время как он сам завис в статусе «неопределенный»? Если бы кто-нибудь спросил об этом Марко, то он бы даже не нашел слов, которыми можно описать всю гамму чувств и эмоций, бушевавших внутри. Да и вряд ли бы нашел способ как-либо показать это все. Пусть даже примерно.
Что его выводило из себя больше всего, так это тот факт, что он мечтал  поступил на в тренировочный отряд, три года терпел компостирование мозгов, всем сердцем стремился к тому, чтобы служить человечеству и Королю, а тут жизнь повернулась таким боком. Вместо того, чтобы воевать с титанами, он воевал с собственным организмом. Вместо снаряжения бинты, вместо патрулей – прием лекарств по строгому расписанию, да упражнения.
Сам он был готов разве что не сию секунду скинуть больничную робу, или что-то наподобие нее, впрыгнуть в форму и побежать кромсать врагов, радостно размахивая мечами. Тем более что теперь у него было еще больше поводов их бояться и ненавидеть. По крайней мере, ему говорили что они во всем виноваты. Да и обрывки воспоминаний намекали на это, когда ему приходилось вспоминать через «не могу» и «не хочу».

Вынырнув из теплых объятий фантазий, Бодт тяжело вздохнул, в очередной раз обводя взглядом свое временное, или, как говаривали медики, на неопределенный срок, пристанище. Он уже успел изучить каждый уголок, уже знал каждую трещину на потолке, от невыносимой скуки даже успел в каждой поискать контуры зверей и корабликов, как в детстве делал с облаками. Да что уж там, ему даже настоящие облака в окошке надоели. Казалось что и они повторяются, словно небосвод и правда был твердым и прокручивался раз за разом, демонстрируя одну единственную картину.
С каждым часом сложившаяся обстановка ему все больше и больше напоминала заточение. Редких «прогулок», кои на самом деле являлись возможностью посидеть недолго на крылечке военного госпиталя, было катастрофически мало. Да и то, выпускали его крайне неохотно, бросая красноречивые взгляды на бинты, перетягивавшие голову, да торс. О руке на перевязи и вовсе говорить не стоило, ее все вокруг воспринимали так, словно она была дырой в животе, сквозь которую вываливались влажно поблескивающие внутренности. Тем не менее, терпеть подобное и улыбаться через силу, было лучше, чем ничего, так что отказываться от этих крох свободы Марко не спешил.

К его великому сожалению, на сегодняшний день прогулка не намечалась. Равно как и на следующие. Ему это ясно дали понять еще в прошлый раз, когда он, разморенный солнцем, задремал прямо на скрипучей лавочке. Воплей было предостаточно, равно как и внеплановых осмотров. Так что Бодт уже несколько часов, не считая перерывов, болтался по комнате, упорно нарезая круги. Мозг, уже воспалившийся от скуки, подкинул идею, которую сам же и радостно подхватил – протоптать «тропинки» в полу. То, что он пока не знал как объяснить это персоналу, который мог случайно увидеть это, вне всяких сомнений, прекрасное зрелище, его не останавливало. Тем более что единственное развлечение в виде Жана, который бы притащился хрен знает когда, на данный момент отсутствовало.

Отредактировано Marco Bodt (2013-08-24 23:08:27)

Жизнь солдата всегда подвержена определённому риску. Даже если ты, уже опытный вояка, с немалым опытом за плечами и довольно неплохими навыками, даже если ты прошёл сквозь огонь и воду -  всё равно существует вероятность распрощаться с жизнью во время боевых операций. От этого никто не застрахован. Райнер это прекрасно понимал, и всегда был готов к тому, чтобы отдать жизнь во имя правого дела, можно даже сказать, что его не пугала смерть, по крайней мере, так сильно, как его товарищей. Однако даже если он не боялся за себя, он всегда с болью переживал о своих друзьях, которые то и дело оказывались в лапах титанов. Да, сейчас-то он действительно беспокоился о своих коллегах. Однако, когда то давно, он был готов без жалости уничтожить чуть ли не всё человечество. Забавно, как сильно меняются люди, попадая в непривычное для себя окружение. Кажется, это называется адаптацией?
Но, случай с Марко был особенным, и о нём Браун не так уж и сильно беспокоился. По чистой случайности, юный кадет подслушал один разговор. Он узнал то, что нельзя было знать другим людям. И, что же за секрет ему открылся, что за неведомую информацию он получил в своё распоряжение? Удивительно, но это была тайна титанов, что когда-то разрушили, чуть ли не единственную защиту мирного населения, тем самым впустив плотоядных монстров в пределы человеческих стен. По какой-то причине, эти титаны в человеческом облике решили затеряться среди людей, войти к ним в доверие. И всё было бы прекрасно, никто бы даже не подумал на обычных, осиротевших детей, если бы не эта нелепая случайность. Бодт, видимо, обладает врожденным невезением – даже после того, как он смог уйти целым после своего поступка, он ещё решил и умолчать, по крайней мере, до того момента, пока Эрен не заделает брешь в стене. Естественно, троица шпионов ничего не могла с ним поделать, уж больно часто он мелькал у всех на виду. Однако случилось чудо, чудо для рассекреченных шпионов, и «ненавистный» Марко стал жертвой гигантов на последнем задании. Нет, разумеется, для Берта, Энни и Райнера это было выходом из тупика, в который они зашли. С сослуживцем даже не надо было расправляться, хотя Леонхард вызвалась добровольцем для этого грязного дельца. На счастье Марко, её вовремя остановил Браун, посоветовав просто подождать дальнейшего развития событий. Интересно, что им двигало в тот момент? Страх, сомнения в собственных действиях или нечто иное? Да, сейчас вспоминая тот момент, здоровяк упрекал себя в том, что запретил своей напарнице свершить задуманное, ведь Бодт смог выжить.
Считая себя виновным в том, что дал слабину в нужный момент, тем самым поставив под угрозу срыва всю операцию, Райнер решил собственноручно закончить дело, начатое титанами. Правда, к еле живому пареньку не пускали довольно долгое время, мол, жизнь его висит на волоске, поэтому приходилось каждый раз откладывать задуманное. Когда же, наконец, наступил подходящий момент и к пациенту всё же разрешили приём, шпион решил действовать. Специально выбрав тот момент, когда в больнице будет мало людей, он отпросился у начальства в увольнительную, буквально на пару часов, сходить по делам. Без лишних сомнений, его отпустили. Оставив ненужное снаряжение, Райнер лишь захватил с собой небольшой складной нож, который было легко спрятать в том же нагрудном кармане. Видимо, он был готов действительно разобраться с бедолагой.
По пути в больницу, Браун захватил чего-нибудь съестного. Не с пустыми же руками к нему идти, плюс, это выглядело бы подозрительно, если вдруг его заметят. Очень скоро оказавшись у стен лечебного заведения, солдат, глубоко вздохнув, распахнул двери и направился внутрь, прямиком к палате Марко. По началу, всё шло так, как и задумывал шпион – поблизости практически отсутствовал персонал, а остальные друзья Бодта сейчас были на службе. Идеальный момент для свершения очередного злодеяния. И тут, как назло, парень натыкается на одного из своих сослуживцев, Жана Кирштайна. Как странно было его здесь видеть. Ведь, это Жан, тот самый Жан, который когда-то совсем не блистал особой отвагой, а так же, не шибко сильно переживал о людях вокруг, больше опасаясь за собственную шкуру. Видимо, что-то в нём переменилось, и в лучшую сторону, он стал более дружелюбен и уверен в собственных силах. Это, конечно, не могло не радовать, но сейчас было бы лучше, если б они убрался отсюда, и как можно скорее.
- Привет, Жан. – Промямлил Браун, попытавшись совладать с собой. – Да, я к нему.
Как назло, Кирштайн направлялся именно к Марко. Конечно, Райнер был в курсе их дружеских отношений, поэтому, для него это не было неожиданностью. Раз уж пришёл в больницу, то именно к Бодту, к кому же ещё.
- Веди.
Всю дорогу, Браун шёл у Жана за спиной, вперив взгляд в его затылок. В своей голове, титан мысленно перебирал возможные исходы событий. Сейчас, перед ним встала преграда в лице этого парня. Устранение Марко для Райнера и так было практически непосильной задачей, а тут ещё и Кирштайн пришёл.
Добравшись до нужной палаты, ребята незамедлительно вошли внутрь.
- Марко, рад тебя видеть! – Только и смог выдавить из себя Райнер, медленным шагом заходя внутрь помещения. Вид у пострадавшего был плачевный, большую часть его тела покрывали бинты. Хотя, он не лежал на койке, как это обычно бывает. Напротив, он нарезал круги по комнате, словно не зная, чем себя занять.
- Глупо спрашивать о твоём физическом состоянии, всё и так видно – ты уже полон сил, и готов ринуться в бой. Молодец. – Замявшись, Браун протянул больному свёрток с фруктами. – Вот, держи. Я не знал, что ты любишь, поэтому взял то, что первым попалось на глаза.

Отредактировано Reiner Braun (2013-08-20 14:08:53)

Реакция Жана ни капельки не удивила Марко. Более того, он уже знал ее наперед, но упорно продолжал каждый раз спрашивать его что происходит вне стен госпиталя, предпочитая игнорировать тот факт, что надежда в этом случае умерла еще до рождения. Бодт самолично слышал как врачи втюхивали его другу как опасны переживания для их пациента. Мало того, один из врачей несколько раз навещал его и проводил «воспитательные беседы», в которых много раз, лишь иногда меняя слова, повторял как опасно ему волноваться. Создавалось ощущение, словно он боялся, что Кирштайн падет под натиском и расскажет все-все-все, чем подтолкнет упрямого солдата к побегу на фронт.
Марко так привык к этому, что уже даже почти не злился на друга. Пусть он и не всегда мог сдержаться и не покоситься на него с укором, но все равно понимал, что тот явно молчит не из чистой вредности. Так что, пусть и с трудом, но он прикусил язык, не став озвучивать мысли о том, что его самого явно не к игрушечной войне готовили.
Вопрос Жана про врачей заставил солдата поморщиться. В чем он был уверен наверняка, так это в том, что после этого своего «заточения» он еще долго будет питать некую неприязнь к представителям этой профессии. Он не отрицал того факта, что он им был по гроб благодарен за то, что они его практически по костям собирали. По крайней мере правую половину тела. Но видеть их было тошно, что ни говори.
- Да ничего они мне не говорят. Либо опять повторяют как мне повезло что я вообще выжил после такого, да остался при всех конечностях, так что мне нужно задумываться о том, как беречь себя, а не снова бежать воевать, либо… - Марко не сумел сдержаться и крайне недовольно фыркнул, вперив взгляд в яблоко, будто бы это оно было виновато во всех его неудачах, - Припоминают мне то, как я вырубился на крыльце и опять все сводится к тому, как мне повезло. Как будто считают, что мне мало было запрета на прогулки.
Переключив внимание на заговорившего Райнера, Марко крайне живо представил как тот уминает целую корзину фруктов за один присест. Подумав, что такому здоровяку и не скажешь что он лопнет, он спохватился, спешно начиная грызть яблоко, что до этого так упорно крутил в руках. Тем более что он не знал реакции своих надсмотрщиков на такой гостинец и ему действительно следовало поспешить, а то кто знает что им в голову взбредет, авось и отберут.
От упоминания Энни и отряда у парнишки и вовсе потеплело на сердце – пусть он близко общался далеко не со всеми, слышать о заботе было все равно приятно. Так же как и слышать о том, что потери не включают в себя полностью уничтоженную 104 группу. Да, он не знал поименно всех погибших, равно как и точные цифры, но радоваться тому, что есть выжившие было куда приятнее.
Рассказ Брауна он слушал с, в прямом смысле, открытым ртом. Пусть информации как таковой и не было, в нынешнем положении, в частности после сухих фраз, брошенных врачами, для Марко это было сравнимо с чем-то вроде отчета с передовой. Да и плюс ко всему вести эти здорово подняли настроение – еще бы он не радовался тому, что человечество не проваливает задание за заданием, а вполне себе преуспевает.
- Спасибо, Райнер, - Бодт с трудом сдержал смешок, стараясь на смотреть Жана, - Я и сам думал попросить тебя присмотреть за ним, потому что боюсь, что подобная травма нанесет куда больший вред его гордости, нежели телу.
На последующие вопросы отвечать прямо так, сразу, ему не очень хотелось. Поэтому, как только он понял к чему идет дело, Марко с преувеличенным интересом уставился на огрызок от яблока, словно пытаясь прикинуть насколько чисто он его обглодал. Но понимая, что особо долго за этим занятием не просидишь, ибо все равно требуется ответ, он отвел взгляд, еще несколько неловко поднимаясь с койки и направляясь к небольшому мусорному ведру в углу. Найти в себе силы ответить он нашел лишь повернувшись к сослуживцам спиной.
- Жан правду говорит. И, да, я не Эрен, который всю жизнь мечтал поступить в разведывательный, я сомневаюсь. Но, с другой стороны, служить Королю можно и не будучи в полиции? Тем более что ему сейчас охраны достаточно, а у вас каждый человек на счету и необходима любая помощь, - избавившись от огрызка, Бодт снова вернулся на свое место, вновь поднимая взгляд и улыбаясь, - К тому же я уже подал прошение зачислить меня в разведывательный отряд и вряд ли изменю свое мнение.
Просьба поговорить с ним наедине несколько ошарашила Бодта. Покосившись на сурового Райнера, он перевел вопросительный взгляд на Жана, пытаясь понять хоть что-то. В голове очень некстати мелькнула мысль о том, что сейчас сослуживец начнет его отговаривать от решения и начнет увещевать о военной полиции и ее плюсах. А потом еще даст Марко по лбу своим здоровенным кулаком, когда тот откажется. Не то, чтобы ему было страшно, но… Мысли эти как-то не радовали.

Было видно, что собеседники сильно  удивились поведению, а так же просьбе Райнера. Да, конечно, он был довольно болтлив, и нередко отпускал подобные шуточки, но сейчас, его действительно понесло. И этого не могли не заметить Жан с Марко. Ну что же, это его вина – слишком перенервничал, слишком отвлёкся, забыл о том, зачем вообще сюда пришёл. К сожалению, с блондином в последнее время это довольно часто случается.
Переводя своё взгляд то на яблоко, которое в него совсем недавно кинули, то на ребят, Браун ожидал, когда Кирштайн наконец оставит их наедине. И ведь действительно. Медлить больше нельзя. Ещё чуть-чуть и Браун начал бы нести полный бред на тему типа «третей слабой точки у титанов», а то и того хуже.
- Спасибо, Жан. – И вот, когда дверь медленно закрылась, они, наконец, остались одни. Самое время было бы приступить к выполнению задуманного, но Райнер по-прежнему медлил. Казалось, что как-то только Кирштайн покинет стены палаты, здоровяку станет хоть чуточку легче. Но нет, как раз наоборот. Теперь он был здесь один, лицом к лицу с Марко, с тем человеком, которого совсем недавно хотел хладнокровно убить. Напряжение подскочило лишь от одной мысли об этом. До чего же эта ситуация выглядело глупо. Нужно было отправить Энни, уж она точно не стала бы колебаться.
- Значит. – Было начал солдат, переводя дух, - Ты всё-таки решил поступить к нам на службу? Не стану врать, мне не знакомы те чувства, которые побудили тебя пойти на это. Ведь, ты только недавно пришёл в себя, в твоём состоянии толком ходить нельзя, не то, что бегать, и уже подал прошение о поступлении.  Неужели тебе совсем не страшно? – Сделав паузу, Браун посмотрел на входную дверь, будто хотел удостовериться, нет ли за той кого-либо. – Как уже было сказано, я не стану тебя отговаривать, или осуждать. Даже напротив – подобный поступок достоин истинного солдата. Однако хочу дать небольшой совет – взвесь все «за» и «против». Ты наверняка шокирован тем, что случилось, неудивительно, что ты на взводе. Поэтому, стоит ещё раз подумать – истинно ли твоё желание пойти в разведотряд?
Подобные речи были не характерны для Райнера. Со стороны это выглядело так, как будто он действительно пытается понять, что у Марко на душе. Нет, даже не так, он уже знает, о чём думает Бодт и теперь пытается остановить его, не дать совершить необдуманный поступок из-за поспешно принятых решений. Жаль, что это не так. Браун действительно старался огородить паренька. Но не от самой опасной службы, какая только может быть, а от себя. Себя, и других шпионов, подобных ему. Ведь если он всё-таки поступит туда, то велик шанс, что Марко вновь совершенно случайно подслушает очередной их разговор. Или даже хуже – он до сих пор помнит о том, что услышал до того момента, когда очутился в зубах прожорливого гиганта.
- Ах да, вот ещё что. Совсем забыл тебя спросить. – Начал блондин как бы невзначай, - Ты что-нибудь помнишь до того момента, как чуть не распрощался с жизнью? Какие-нибудь отрывки воспоминаний? Врачи говорили, что у тебя что-то вроде временной потери памяти, но я им не очень, то верю. – Парень усмехнулся, - Совсем недавно они не пускали к тебе и говорили о каких-то месяцах постельного режима. Но нет, ты уже… пришёл в себя и постепенно набираешься сил.  А ведь прошло всего ничего. В общем, ты совсем ничего не помнишь? Или что-то всё-таки есть?
Перед титаном встала трудная задачка. Намекнуть на тот разговор, который Марко успел подслушать, при этом стараясь не перейти черту дозволенного. Сейчас, многое зависело от ответа Бодта, и Браун это прекрасно понимал, мысленно подготавливая себя к худшему. Почему худшему? Да потому что, как уже стало известно, он не стремился никого убивать, по крайней мере, сейчас, и уж тем более своего друга. Он и так уже прилично настрадался.